Перевод материала Spiegel для Gulagu.net: «В кого мы превратились?» – российский десантник Павел Филатьев рассказал о вторжении России в Украину

SpiegelSpiegel: «В кого мы превратились?» - российский десантник Павел Филатьев рассказал о вторжении России в Украину

«Плохо экипированные, голодные и разочарованные в политике Путина», - такими словами вспоминает бывший десантник своё участие в боевых действиях в Украине, а также рассказывает о том, почему он больше не мог молчать.

Десантник Павел Филатьев участвовал в войне России против Украины, в том числе и при захвате города Херсон. После возвращения из Украины он написал книгу «ZOV» с повествованием о том, что происходило на поле боя. Кроме того, в своей книге бывший российский десантник рассказывает о плохой экипировке и организации военнослужащих российской армии, а также своем отвращении к войне, развязанной его страной.

«Вы когда-нибудь видели фотографии разграбления Рима варварами?» — пишет Павел первого марта 2022 года, в день захвата его подразделением порта города Херсон.

«Мы вели себя как дикари», — это наиболее точное описание того, что происходило вокруг меня. «Все выглядели измученными и одичавшими, и мы начали прочесывать здания в поисках еды, воды, душа и места для ночлега; некоторые начали брать компьютеры и любые ценные вещи, которые могли найти», — рассказывает Филатьев.

«Мы как дикари все съели, все что там было — это хлопья, овсянка, варенье, мёд, кофе… Было абсолютно плевать на все, мы были уже доведены до предела, большинство прожили в полях месяц, без любого намёка на комфорт, душ и нормальную еду», - вспоминает Павел в своих мемуарах.

Уже к началу своего участия в войне с Украиной Филатьева удивляла крайняя неорганизованность российской армии. «Насколько же до дикого состояния можно довести людей, не думая о том, что им нужно спать, есть и мыться, - пишет он. - Чувство мерзкое от всего вокруг, а мы как твари просто пытаемся выжить».

Перед наступлением ему выдали лишь летнюю одежду, причем без головного убора, и ржавое оружие. Его подразделение, как и он сам, находились в полном неведении о предстоящей «спецоперации». Изданию Guardian 34-летний десантник сообщил, что лишь по прошествии нескольких недель он осознал, что на самом деле «на территории России не велось никакой войны, это его страна просто атаковала Украину».

По словам Павла, по мере того как в войсках нарастало общее разочарование событиями на фронте, солдаты стали совершать «самострелы», чтобы покинуть линию фронта и получить компенсацию за ранение. Однако были случаи, когда солдаты, точно так же, как и родственники погибших военнослужащих, месяцами ждали положенных выплат.

«Я не боюсь воевать, — говорит Филатьев в интервью британскому Guardian. — Но мне необходимо чувство справедливости, ощущение того, что я поступаю правильно». Из-за серьезной глазной инфекции, полученной в результате осколочного ранения в глаз, Павел Филатьев был эвакуирован с театра военных действий. Он решил больше не возвращаться на фронт.

«Большинство людей в армии недовольны тем, что там происходит, они недовольны правительством и командирами, они недовольны Путиным и его политикой, они недовольны министром обороны, который никогда не служил в армии», — пишет Филатьев.

По словам Владимира Осечкина, основателя проекта Gulagu.net, занимающегося защитой прав заключенных, Павел Филатьев – первый солдат, сбежавший из России и выступивший против войны в Украине. «Таким образом был открыт ящик Пандоры; в этом смысле важно, чтобы кто-то был первым», - уверен Владимир.

По словам Павла Филатьева, как только о нем начали говорить публично, все его подразделение прекратило с ним контактировать. Однако бывший десантник считает, что 20% его сослуживцев полностью поддержали протест. Многие солдаты в личных беседах рассказывали ему, что, «скрипя зубами», испытывают уважения к патриотизму украинцев, сражающихся за свою территорию.

«Мне страшно от того, что будет дальше», — резюмирует Павел, уточняя, что Россия, несмотря на колоссальные потери, пытается победить.

«Чем мы будем платить за это? Кто останется в нашей стране? Для меня это личная трагедия. В кого мы превратились? И что может быть еще хуже?»